— Скоро, милая. Звонил следователь, сказал, что есть новости и попросил подъехать в отдел. Надеюсь, он узнал что-нибудь серьезное.
— Я хочу с тобой поехать, мне нет смысла здесь лежать, причину уже узнала, — внимательно смотрит на меня, и когда я ей улыбаюсь, уголки ее губ следуют моему примеру.
— Я переживаю за твою безопасность. Здесь с тобой ничего не случится, а по дороге в отделение неизвестно, что может с нами произойти.
— Пока мы были вместе, все было хорошо, но как только разошлись… вот к чему мы пришли, — указывает на мое лицо.
— Ты уверена, что сможешь ехать? Как ты себя чувствуешь?
— Я смогу, все хорошо. Пойду, поговорю с врачом, а ты пока — с Ксюшей. Она возлагала на тебя большие надежды, — после этих слов Инна закатывает глаза и поднимается с кровати.
Когда она уходит, я остаюсь ждать в палате. Нелепое стечение обстоятельств, но с другой стороны, я рад, что не пришлось объяснять Инне, почему я не звонил и откуда знаком с Ксюшей. Остается только надеяться, что она не приукрасила события тех трех дней, которые мы провели вместе.
В дверях появляется Ксюша с трехлитровой банкой в руках.
— Я принесла банку для цветов, — говорит она.
— Спасибо, — дарю ей улыбку и ставлю цветы в банку.
— Так значит, у тебя есть девушка?
Согласно киваю.
— Почему не сказал?
— Ты не спрашивала, — пожимаю плечами. Не понимаю, к чему этот допрос.
— Можем ехать, — в палату заходит Инна, спасая положение, — договорилась с врачом, только придется заехать в аптеку.
— Без проблем, жду тебя за дверью, — поднимаюсь с кровати, прощаюсь с Ксюшей и выхожу.
Инна не заставляет себя долго ждать, поэтому через несколько минут выходит с сумкой. Сразу же забираю ее.
— Тебе нельзя поднимать тяжести, — говорю ей.
— Она же легкая, — смеется.
— Это не важно, — целую ее в висок и беру за руку. Как же я рад слышать ее смех.
— Ты забыла цветы, — замечаю я.
— Я решила оставить их Ксюше.
На выходе из больницы прощается с медсестрой, которая сопровождала меня до палаты, и покидаем здание.
Инесса
Невозможно передать словами, как я счастлива, что Егор приехал ко мне в больницу. Я даже не злюсь на Аллу, что она этому поспособствовала, потому что она избавила от переживаний, которые терзали меня все время, проведенное в разлуке с любимым человеком.
— Что нужно купить в аптеке? — спрашивает Егор, останавливаясь возле аптеки.
Протягиваю ему список, который написал врач.
— Посиди в машине, я схожу, — нежно целует меня в губы и выходит из машины.
Я даже не подозревала, насколько сильно скучала по его прикосновениям и поцелуям. Надеюсь, что теперь у нас с ним все получится и ничто не будет нам препятствовать.
— Держи, — Егор садится в машину и дает мне пакет с лекарствами, — по списку все купил.
— Спасибо, — улыбаюсь ему, — теперь в отделение?
— Да.
Спустя полчаса мы останавливаемся возле отделения полиции. Егор выходит из машины, обходит ее вокруг и открывает для меня дверь. После нашего воссоединения он чуть ли пылинки с меня не сдувает. Все с такой заботой и нежностью делает, что я не могу сдержать улыбку. Наверное, мы выглядим как сумасшедшие (кто приезжает в полицию с улыбкой от уха до уха?), но я ничего не могу с собой поделать.
Зайдя в здание, как обычно, говорим дежурному, к кому мы пришли, он выходит и провожает нас. Двигаемся в другом направлении от кабинета Сергея Владимировича.
— Он на допросе, — объясняет дежурный, — просил привести вас, когда приедете.
Дойдя до допросной, дежурный стучит, и в коридор выходит следователь, прикрывая за собой дверь.
— Здравствуйте, — кивает мне и жмет руку Егору, — вы как раз вовремя.
— Вы нас обрадуете? — спрашивает Егор.
— Сейчас узнаем, — отвечает Сергей Владимирович, — пройдемте сюда.
Указывает на соседнюю дверь и открывает ее перед нами. Мы оказываемся в слабоосвещенной комнате с большим диваном и стеклянной стенкой. Повернувшись лицом к «окну» в соседнюю комнату, я увидела по ту сторону трех мужчин, сидящих за столом. Двое — напротив одного. Когда я посмотрела на человека в наручниках, у меня чуть не подкосились ноги. Егор прижал меня к себе, отвернув от стены.
— Он главный подозреваемый в нашем деле, всё указывает на него, — говорит следователь.
— Он признался, зачем все устроил? — спрашивает Егор.
— Нет, он все время молчит и требует адвоката.
— Значит, и дружков своих не сдал…
Я не могу поверить, что это он все подстроил и вел охоту на Егора. Но зачем ему это понадобилось? Какой ему от этого прок? Егор ведь ничего ему не сделал!
— Я могу с ним поговорить? — спрашиваю у следователя, отстраняясь от Егора.
— Детка, тебе нельзя нервничать, — успокаивает меня Егор и обхватывает мое лицо ладонями.
— Я просто хочу посмотреть ему в глаза и спросить, зачем ему все это нужно.
— Тогда пойдем вместе.
— Хорошо.
— Я могу вас пустить туда, только под присмотром сотрудников, — немного помявшись, говорит Сергей Владимирович.
— Но тогда он ничего не скажет, — протестую я.
— Одних я не имею права вас пускать, простите.
— Всего несколько минут, — не уступаю ему.
— Ладно, — тяжело вздыхает, — если что, я буду здесь, а мои коллеги — прямо за дверью.
— Спасибо, — облегченно выдыхаю.
Выходим из комнаты, следователь заглядывает в допросную и просит двух мужчин выйти в коридор. Перед тем как зайти внутрь, я глубоко вдыхаю, а Егор сжимает мою руку. Киваю ему в знак готовности, и он открывает дверь.